День памяти и скорби

День начала Великой Отечественной войны 22 июня 1941 года - одна из самых печальных дат в истории России, это день памяти и скорби. Он напоминает обо всех погибших в боях, замученных в фашистских лагерях, умерших в тылу от голода и лишений, тех, кто ценой собственной жизни выполнил святой долг, защищая Отечество. Великая Отечественная война продолжалась 1418 дней, в ней СССР потерял около 27 миллионов человек, но смог выстоять. Она явилась составной частью и главным содержанием всей Второй мировой войны, в которую было вовлечено более 60 государств. Боевые действия велись на обширных пространствах Европы, Азии и Африки, на морских и океанских просторах. В тяжелой кровопролитной войне советский народ внес решающий вклад в освобождение народов Европы от фашистского господства и разгром гитлеровских войск.

В нынешней России память о тех, кто принес победу, свято хранится, а Запад активно пытается пересмотреть итоги войны и порой занимается прямой их фальсификацией. Поэтому задача российских историков - сбалансировать эти две крайние позиции, чтобы создать объективную картину.

Нам нельзя сдаваться на научном фронте

Наш собеседник – доцент кафедры всеобщей истории КБГУ, кандидат исторических наук Азамат ТАТАРОВ.

- Когда мы говорим о Великой Отечественной войне, представляем широкую картину с большим массивом данных. Если коснуться истории Кабардино-Балкарии, надо подчеркнуть, что республика еще и пережила нацистскую оккупацию. Правда, она была не очень долгой, примерно шесть месяцев, а в Нальчике еще меньше – два месяца. Тем не менее это тот аспект, который сегодня вызывает наиболее заметные дискуссии. Дело в том, что в Советском Союзе проблема оккупации республики как одного из регионов Северного Кавказа освещалась довольно поверхностно, так как в рамках советской национальной политики были определенные ограничения. Да и вообще советская историография рассматривала проблему оккупации в основном как перечисление данных об ущербе, в то время как за рубежом, в частности, в Западной Германии, Англии, США формировалась своя концепция, которая говорила о так называемых «упущенных шансах» Германии на Кавказе, что оккупация здесь проходила в довольно мягкой форме, и так далее. Поэтому нынешний вызов постсоветской исторической науки состоит в том, чтобы сбалансировать эти две крайние позиции, тем самым создав максимально объективную картину. В этом отношении три последних десятилетия проводится исследовательская работа по Северному Кавказу и, в частности, в Кабардино-Балкарии, но ее очень мало. Моя кандидатская диссертация «Горские народы и «северокавказский эксперимент» Германии в 1942-1944 годах: на материалах Кабардино-Балкарии» освещает в том числе и эту проблему. Я защитил ее в 2017 году, но нам по-прежнему не хватает дополнительных исследований, поэтому хотел бы поделиться несколькими соображениями, как нам продвинуться в таком актуальном вопросе.

Мы знаем, что сейчас на Западе предпринимаются многочисленные попытки искажения истории Второй мировой войны, зачастую ее прямой фальсификации. Там все чаще говорят, что Советский Союз не внес большой вклад в победу, что внутри страны было много противников советской власти, а Германия просто не смогла этим воспользоваться. Чтобы противостоять этому уже укоренившемуся западному подходу, нам важно не игнорировать, не избегать освещения, казалось бы, неудобных тем, а разрабатывать их и адекватно освещать, опираясь на факты и архивные данные, искать противоречия в западных работах. Если мы хотим лучше понять политику фашистской Германии на Кавказе вообще, нужно как можно полнее познакомиться с западной историографией. Благо, сейчас многие работы активно переводятся на русский язык.

Традиционный метод защиты памяти о Великой Отечественной войне мы называем патриотической памятью, с ней в России все в порядке и будет еще лучше. Это как гражданский долг. А вот научную сторону надо постоянно подтягивать. Если мы хотим лучше понять, как нам ее защищать, нужны новые знания, разнообразная информация, которые тоже являются инструментом. Поэтому сейчас я занимаюсь новым для себя направлением - изучением того, как исследовали историю войны зарубежные и отечественные историки. Пытаюсь выявить, какие политические и идеологические факторы влияют на их позиции. Это очень важный аспект. Например, если мы говорим о Британии, там еще в пятидесятые - шестидесятые годы прошлого века сложилось два направления. Первое поддерживали так называемые интенционалисты, которые считали, что Гитлер задолго до начала войны обладал планом похода на Восток для захвата природных ресурсов. Второе направление, которое появилось чуть позже, исповедовали функционалисты, они были уверены, что Гитлер заранее особо ничего не продумывал, а действовал по ситуации. Два этих направления должны были бы создать разнообразную историческую картину, на самом деле они находились в рамках одной и той же идеологии, раньше мы ее называли буржуазной, сейчас либеральной, но проще называть западной. Если говорить о том, как на Западе относились к развитию своей исторической науки в контексте восточной войны Германии, можно вспомнить американского военного историка Дэвида ГЛАНЦА, который приезжал в восьмидесятые годы в Москву на научную конференцию. Он говорил: потребуется определенное время, чтобы на Западе приняли факт решающего вклада Советского Союза в победу над Германией. То есть еще тогда он как специалист признавал, что такое осознание еще не пришло. Поэтому нам важно понимать, как изучается Великая Отечественная война не только у нас, но и на Западе, и сделать из этого определенные выводы. В том числе на примере нашей республики как региона Северного Кавказа, к которому у Гитлера был особый интерес.

Да, процесс признания вклада Советского Союза в победу над Германией идет сложно и медленно. Но сейчас при всей сложности ситуации есть много открытых данных, которые не могут скрыть факты того, например, что СССР потерял наибольшее количество своих граждан и военнослужащих, что наши войска взяли Берлин. Но пока отношения с Западом не нормализованы, будет идти упорная борьба за имидж победителей, и в ней с подачи западных историков у США перед своей общественностью пока больше козырей, потому что политические круги заинтересованы в таком восприятии.

Нам ни в коем случае нельзя на этом научном фронте сдаваться, надо знать наших научных противников и соперников. Сейчас это очень актуально. Это моя главная задача на ближайшие несколько лет.

Ольга КАЛАШНИКОВА